О человечности в медицине и не только
В Америке я впервые узнала, что в стоматологических кабинетах бывает успокаивающий газ – спасение для тех, кто боится зубных. Но ни здесь, ни в России никто из знакомых никогда не сознавался в своём страхе: всегда не было времени записаться на приём, находились важные дела, «поболит и перестанет», «а мне и так хорошо» – было невозможно признать, что оказаться в кабинете советского, или постперестроечного, зубного – примерно тоже самое, что зайти в камеру пыток.
Отец моего мужа, юношей, потерял здоровый зуб, потому что врач и медсестра не могли прервать «женский разговор», и когда дрогнула рука, молодой человек остался без переднего зуба. Мой биологический отец больше 30 лет вообще не появлялся у зубного, отмахиваясь бессмысленностью процедур. Он был непрошибаемым, невосприимчивым человеком, который налево и направо рассыпал: «Терпи! Ты что как маленькая?!» или «Сколько можно бояться?! Соберись!» И в то же время ходил с осколками кривых гнилых зубов, которых с каждым разом становилось всё меньше: «Когда сами выпадут, тогда и проблем не будет!»
Каждый август аист вынужден оставлять свою подругу, чтобы мигрировать в Южную Африку. И каждую весну он возвращается. А пока аист в Африке, за Маленой ухаживает бывший школьный уборщик. Аисты построили свое любовное гнездышко прямо на крыше его дома, который находится в маленькой деревеньке Бродски-Варош, Хорватия. Именно благодаря ему стало известно об этой истории настоящей любви. А любовь настоящая, ребята. Даже на сердце потеплело. Как хотелось бы, чтобы и люди так же...